Злоба и ярость переполняли его сердце, когда читал он новые главы, с желанием порвать нафиг всех, в скорбном осознании глобального беспощадного одиночества самой стойкой и невероятной фигуры, пережившей большее чем кто-либо и сохранившей ясность ума, честь и достоинство... Полнились безмозглые сердца ядом слухоподобным, вливали они его в себя щедрыми порциями, заедая явствами дорогими и почили души никчемные мыслями, что само и без лишней затратности все сложится. Натрави одного на другого, а сам пальцы о салфеточки белые вытирай, да рассуждай о своей мудрости да доблестности, глотая всем ртом речи лживые и купленные, кем-то более умелым и не менее отвратным. По почкам бы ему со всей лихости, да веер в места ему родные да отдаленные и темные.
*грызет карандашик*
Да что ж за главы то такие несправедливостью наполненные...